На словах наши отношения выглядят идеальными.
Вот, например. Его зовут Юра, он писатель, почти гениальный. Он пишет роман.
Мы встретились с ним на пересечении большой грузинской и тверской.
Он в маскарадном офисном костюме показывал мне дворы на новослободке и памятник веничке ерофееву.
Если бы я была кошкой, я бы спала на шкафах, где хранится его библиотека.
Если следовать правилу Джона Уотерса - "Если кто-то приводит вас домой, и оказывается, что у него нет книг - то, ради Бога, не спите с ним", то среди моих знакомых, спать надо только с Юрой.
Но это не совсем правильно - во-первых, он мудак, а во-вторых, я не кошка, а девочка и лучше я буду с ним ходить по барам и играть в настольные игры.
А когда он заведет кошку, он грозит в случае отъезда отдавать мне симпатичную британку на передержку.
И если животное не сдохнет, то только потому, что мне станет жалко.
Жалко, что на такой охуенной библиотеке никто не будет спать.
Вот, например. Его зовут Юра, он писатель, почти гениальный. Он пишет роман.
Мы встретились с ним на пересечении большой грузинской и тверской.
Он в маскарадном офисном костюме показывал мне дворы на новослободке и памятник веничке ерофееву.
Если бы я была кошкой, я бы спала на шкафах, где хранится его библиотека.
Если следовать правилу Джона Уотерса - "Если кто-то приводит вас домой, и оказывается, что у него нет книг - то, ради Бога, не спите с ним", то среди моих знакомых, спать надо только с Юрой.
Но это не совсем правильно - во-первых, он мудак, а во-вторых, я не кошка, а девочка и лучше я буду с ним ходить по барам и играть в настольные игры.
А когда он заведет кошку, он грозит в случае отъезда отдавать мне симпатичную британку на передержку.
И если животное не сдохнет, то только потому, что мне станет жалко.
Жалко, что на такой охуенной библиотеке никто не будет спать.